Lambrini Girls — Who Let The Dogs Out
Панк-рок — это несложно. Учишь один аккорд, учишь второй, третий, потом пишешь текст, уверенно орешь его в микрофон, находишь друзей, которые находятся примерно на таком же уровне музыкального развития, репетируешь, идешь выступать в местный гадюшник, и профит, ты рок-герой. Чаще всего дело ограничивается твоим личным самовыражением в кругу друзей. А вот когда тебе реально есть что сказать, начинается самое интересное. В панк-роке совершенно необязательно быть новатором и записывать что-то, непохожее на остальных — достаточно быть собой.
У Фиби Ланни (гитара, вокал) и Люси Мэсиеры (бас) из Lambrini Girls это очень хорошо получается. Они познакомились в известном брайтонском пабе The Hope & Ruin, где играют андеграундные группы: Фиби пришла туда пьяная и подумала, что эта девушка за барной стойкой ее точно невзлюбила. Затем они играли вместе в приятной, но ничем не примечательной группе Wife Swap USA (Фиби была там клавишницей и подпевала), и только затем создали Lambrini Girls. Так…
Ethel Cain — Perverts
Когда я первый раз услышал Этель Кейн, то подумал, что эта девушка, миксующая южную американскую готику с поп-балладами, нас еще удивит. Когда слушал ее великолепный альбом Preacher's Daughter 2022 года, в котором она начала писать свой Большой Американский Роман в музыкальной форме о трех поколениях женщин, то подумал примерно то же самое, но не проникся ее музыкой до конца. Когда я смотрел ее выступление на огромном поле солнечным летним днем и чувствовал мороз по коже от этих самых же песен про дочь священника, которая приходит в церковью пьяной, то уже проникся по полной — и укрепился в уверенности, что это куда больше, чем очередная девушка, пишущая грустные песни под гитару. Ее называют Ланой дель Рей для тех, кому Фиби Бриджерс как Тейлор Свифт, и это довольно точное сравнение, ведь Лана нас не раз удивляла.
Этель Кейн — это персонаж Хейден Ангедонии, трансдевушки из Флориды из глубоко религиозной семьи, принадлежащей к южной баптистской конвенции; ее отец — священник. Хейден не…
Ne Tvoy Drug — Veter
Альбом, сочиненный вдали от танцполов, в дороге, на перекладных, и открывается он намеком на олдскульный дабстеп в духе Skream, но тут же обламывает это ожидание: буде мечтать о будущем и подставлять лицо ветру, а не плавиться в душном клубе. Дальше эти ожидания полностью оправдываются, мечтаем, немного грустим, но все-таки смотрим с надеждой вперед. Релиз прекрасного лейбла «Местность», выпускающего чуть ли не самую интересную (мне) электронную музыку российских композиторов.
Skryptonite — безмятежность.exe
Новогодняя депрессия — непростое украшение. Подводишь итоги, смотришь на то, чего добился, где мог бы быть и где оказался, и вроде все довольно круто, но что с этим делать, вообще непонятно. У Скриптонита вот ровно такие размышления — под какого-то совершенно нереального уровня музыку. Он дает Дина Бланта и Лил Пипа, иллюстрирует резкими паузами путаницу в голове, диссонатными сэмплами — тревогу и мрак. Худшие треки тут с гостями, они выглядят как пьяные чуваки в наркопритоне, как аниматоры на похоронной вечеринке, лучшие — все остальные, и их много, Альбомы Скриптонита у меня делятся на три категории: одни я запоминаю по строчкам типа «сливочное масло это круто» и «пытаемся дать пизды вентилятору», другие я запоминаю по вайбу и музыке, третьи я не запоминаю вообще. Вот этот из второй.
Четверио — Делирий
На концерты Наташи Четверио приходят мусора, поэтому ее песня с рефреном «Бля, мусора, я убегаю по дворам» не выглядит фальшью или кокетством: нет, это просто правда жизни. Но помимо анархо-панка она умеет петь про любовь так, как никто не поет. Строчка «Если я для тебя лишь эксперимент, то имя ему Хиросима» пробирает до мозга костей: Четверио вкладывает в нее всю боль прожитого опыта, и сомнений, что это была именно Хиросима, нет. Совсем короткая ипишка подпольной артистки, за которой я пристально слежу.
Элли на маковом поле — за полночь
Главное в жизни лирической героини проекта «Элли на маковом поле» — любовь, и она отдается ей целиком и полностью. «Я смотрю на тебя и люблю мир вокруг», — поет Элли и добавляет, что мир вокруг злой; такая простая и такая объемная фраза, точно передающая силу этой огромной любви. Редко когда бывает, что ипишка, выпущенная по следам альбома (у Элли он выходил в марте), кажется даже сильнее альбома — возможно, из-за короткой формы и сфокусированности.
Jesse Welles — All Creatures Great and Small
Джесси 30 лет, он играет совершенно традиционный фолк, и до этого года был музыкантом, который открывает концерты групп типа Rival Sons. Все изменилось, когда он стал выпускать протестные песни, названия которых говорят сами за себя: War Isn't Murder, Cancer, Fentanyl. В них он не то чтобы как-то протестует, скорее с сарказмом описывает ситуацию (на войне зарабатывают, фентанил тебя может коснуться, даже если ты думаешь, что никогда с таким не столкнешься, и так далее), в полушутливой манере говорит о серьезных вещах — и располагает к себе моментально. Новый EP, правда, совсем другой — он о жуках, деревьях и черепахах и белках, но спетый в точно такой же манере. Успех Джесси напоминает историю Оливера Энтони и его трека Rich Men North of Richmond, но тот не смог придумать никакого развития, а Джесси вот про жуков и черепах поет, которым мы с вами вообще не нужны.
Snoop Dogg, Dr. Dre — Missionary
Не очень понятно, зачем Снуп Доггу выпускать альбомы — он уже всем все доказал и всех причастных к своим достижениям (I wanna thank me for believing in me) поблагодарил, и даже альбом об этом записал. Тем не менее, here we go again. Снуп и Дре делают красоту, все по олдскулу, все на ностальгии с узнаваемыми фразочками и шутками на тему этих фразочек: «мы делаем это по-миссионерски». Спасибо треку Outta Da Blue за напоминание о том, какой великой была M.I.A., пока не начала продавать шапочки из фольги, блокирующие сигналы 5G (я к сожалению не шучу). Но в целом интерполяций получилось слишком много (и Message In The Bottle, и Last Dance Of Mary Jane, и многое другое), и они надоедают. В обычное время не писал бы вообще, но в декабре выбирать не приходится.
Holofonote — Outland
Музыка Алины Каримовой все время балансирует между пограничными крайностями как канатоходец: трек, который начинается как нью-эйдж с хэнддрамом, превращается в диссонантное техно, только без бита, уходит на сторону этники и так до самого конца не дает тебе понять, что он такое. Фантазия Holofonote поражает и на других релизах, ее прошлогодний альбом Marevna был похож на академическую музыку, совмещенную с электроникой в духе Макса Купера, нынешний EP более этнического характера — но не менее (а только более) изобретательный.
Slava KPSS — Россия24
Я все-таки послушал оба альбома Гнойного, из них получился бы интересный один — если убрать все треки, где Слава выебывается тем, как у него хорошо все получается на опустевшем и пережившем цензуру рынке. Могу, конечно, ошибаться, но для меня это звучит как музыка обиженного человека, которого люди, к которым он обращается, не принимают за своего. Кого-то напоминает. Он ругает либералов и леваков, противопоставляет себя уехавшим — но когда читает про человека с осколком в ноге, который приходит к нему на концерт, не может дать никакую оценку этой ситуации, и так прямо и говорит. Ругает ментов, с сарказмом говорит, что разрушенные города — это «чистая работа», сокрушается, что нет ни правды, ни добра, а только бабки — и как будто принимает эти правила игры. Это печально.
